как возрождали Свято-Никольскую Черноостровскую обитель

Про один забавный случай вспоминает монахиня Елисавета (сейчас она возглавляет Свято-Успенский Шаровкин монастырь в Калужской области).
– Нам пожертвовали куртки-ватники, причем розового цвета, и мы дружно ходили в этих странных одеждах, – рассказывает она. – Зимой было так холодно, что мы не снимали их даже в кельях. Но мы не боялись трудностей.
Первый колокол соорудили из… умывальника.
– По нему утром стучали и будили сестер, – уточняет монахиня Елисавета. – Самым сложным для первых послушниц, только что пришедших из мира, было вставать утром на молитву. Разбудить сестер было настоящим мучением, никто даже не шевелился. Только громкий возглас благочинной мог их поднять и повести в храм. Благочинная была чрезвычайно эмоциональной – мать Нина.
Еще один случай – на сей раз довольно страшный – вспоминает игуменья Николая.
– Это случилось накануне праздника Архангела Михаила, – рассказывает она. – Две или три сестры отдыхали в келье, и вдруг неожиданно упал потолок... Сестер в тот момент в келье было три из пятнадцати. Мы с ужасом прибежали туда, чтобы спасти их. Кругом пыль, балки, огромные куски штукатурки, металлические кровати покорежены от тяжести балок и строительного мусора. Сестры кричат из-под них: «Ой, больно! Тяжело! Давит!». Мы стали искать сестер и боялись наступить на них. У кого-то рука, у кого-то нога торчала из-под завалов. Мы с большим трудом вытащили сестер…».

Но время шло, и сестры упорно трудились. Помогали и верующие люди.
– В первые годы, особенно часто в самые трудные дни, в монастырь приходили иконы. Обычно жертвовали образы святителя Николая, однажды это было прямо под праздник святого, и жертвователь об этом даже не подозревал, – рассказывает игуменья Антония. – А перед первым в монастыре Великим постом, в Прощеное воскресенье, в обитель приехали сотрудники отдела по борьбе с контрабандой Московского управления ФСБ России, целый автобус – офицеры с семьями. Они передали обители более ста конфискованных икон, еще несколько они отвезли в Оптину пустынь.
В первые же годы, как рассказывается в книге «Просто сестры», монахини стали обрабатывать землю в монастыре, чтобы можно было выращивать самим все необходимое для трапезы. Но копать огороды было крайне трудно не только потому, что это не самое легкое занятие для молодых и по большей части городских девушек. Дело в том, что сестры везде натыкались на обломки кирпичей, мусор и оставшиеся от войн снаряды. Каких только там не было! Даже большая авиабомба, правда, пустая внутри.
– На территории монастыря была настоящая мусорка: мы выгребали руками железки, бутылки, сковородки, ножи, пули, мины, заржавевшие бомбы, пакеты и тому подобное. Везде, во всех углах наших руин, были залежи этого мусора. Пришлось даже вызывать экскаватор, – отмечает игуменья Нина.

Возрождение обители тогда, 31 год назад, казалось делом невыполнимым. Но сестры справились. Почему? Отвечают на этот вопрос монахини довольно просто: ими двигала любовь. Любовь к Богу, к ближнему, к своему делу. Именно этому их всех и учила (и продолжает учить!) игуменья Николая. Сама она говорит: «Цель монаха – обрести Христа в своем сердце через любовь, покаяние и молитву». А нагляднее всего это проявилось в той работе, которую Свято-Никольский Черноостровский женский монастырь проводит с детьми: приют при монастыре существует фактически с самого начала возрождения монашеской жизни.
– Равняясь на сестер, дети приюта всегда старались быть вместе с ними, – сказано в книге «Просто сестры». – Они и на трапезе ели вместе с сестрами, и присутствовали на занятиях. И ставили спектакли. Постановки детских праздничных спектаклей на стихи сестер монастыря становились каждый раз все серьезнее, дети умело изображали, «как не надо» поступать, если овладевает искушение, как с ним бороться. Об этом говорилось в спектаклях «Звездочка», «Притча о мудрых и юродивых девах», «Емеля».
Первых детей приюта, по воспоминаниям игуменьи Нины, находили брошенными на помойках и вокзалах. Они были очень больными: и с глистами, и с вшами, и с болезнями головы, печени и других органов. Их возили по врачам, лечили, во всем пытались заменить родителей. Монастырь, как мог, старался облегчить их положение, вырастить и воспитать будущих граждан России.
Число детей-сирот, которых приводили в монастырь дальние родственники или знакомые, стало быстро увеличиваться, и сестры обустроили под приют небольшое здание башенки у ворот.